***
Душа его была черна,
А руки кровью обагрены.
В свои бессмертные года
Не знал он горестей влюбленных.
Она была так весела,
Нежна и девственно невинна.
Не знала девушка тогда,
Откуда род ее старинный.
Но вот пришел трагичный час
Отца сразил недуг безвестный.
В бою сражен клинком сейчас,
А завтра – похоронной песнью.
На смертном одре ей отец,
Как дочери своей единой,
Отдал серебряный венец
И свиток кожаный старинный.
«О, дочь любимая моя,
Должна принять ты свою долю.
Дитя союза «человек и сатана» -
Ты обретешь в кончине моей волю.
Любил жену сильней себя,
Греховным сердцем знал я счастье.
Но демон или сатана – она
Была моим ненастьем.
За чувство к смертному ее
Сожгли во пламени гиены.
И за тобой прийти должны,
Чтоб сделать адскою царевной», -
Он молвить больше не успел,
И с губ слетел лишь вздох последний.
Печалью горькой лик ее оледенел
И кончилось беспечное веселье.
Год траура прошел давно,
Но замок звонкий смех покинул.
Не льется за застольями вино,
Забав, девичьих грез период минул.
Всегда грустна, всегда одна.
Лишь думам тяжким предавалась.
Слова отца со смертного одра
Ей в память стержнем жестким вкрались.
Он статен был, он был жесток.
В объятья сжал девичью хрупкость.
Огня глаза глядят в ее глаза…
Но от осколков сна она проснулась.
Уже какую ночь подряд
С ней черный рыцарь ночь проводит.
Она б хотела от него бежать,
Ее сон страстный тихо из ума выводит.
Борясь с собой, не стала спать,
Бессонницей себя морила.
Но долго не смогла стоять,
Вновь пламенем очей ее нагая страсть накрыла.
В бреду, на грани разума и сна
Она постигла истину простую:
То была тайная ее судьба,
Он ангел ада - за ее душою.
В серебряном своем венце,
Со свитком кожаным старинным
Ждала его на каменном крыльце
Пред полночью безлунной чернотой пролитой.
Он соткан был из темноты,
Чернее смоли кудри вились.
И огненны его зрачки
На бледном лике истово лучились.
Она его любовно обняла,
Губами губ в последний раз коснулась:
«Тебе была я отдана,
Но в сумрак адский не вернулась!»
Сверкнул в ночи клинка кристалл,
Пронзено сердце девичье ударом.
Последний вздох груди любимой он поймал,
Из глаз слеза кровавая упала.
Душа его была черна,
А руки кровью обагрены.
В свои бессмертные года
Познал он горести влюбленных.
2009-05-12